Известный дипломат Кадзухико Того размышляет на страницах Nikkan Gendai об условиях прекращения российско-украинского конфликта. По его мнению, Запад в растерянности, и Япония должна подсказать Вашингтону, что риторика о неизбежной победе справедливости на Украине не приносит результата, и для прекращения конфликта нужен диалог с Россией.
С началом российской спецоперации на Украине Финляндия и Швеция, которые были традиционно нейтральными странами в Северной Европе, подали заявки на членство в НАТО. Как дальнейшее расширение Североатлантического Альянса повлияет на ситуацию с региональной безопасностью в Европе? И как закончить украинский конфликт? Известный дипломат и авторитетный ученый Кадзухико Того, наблюдающий за Россией еще с советских времен, говорит о том, что сейчас как никогда важен диалог с Москвой. Беседу ведет корреспондент журнала "Сюкан Гэндай" Каору Кодзука.
Каору Кодзука: Как вы относитесь к заявлению Финляндии и Швеции о вступлении в НАТО?
Кадзухико Того: Из-за Украины в Европе возник своего рода коллективный страх. Если смотреть кадры боевых действий на Украине, видно, что людей охватывает паника. Западные лидеры с этим что-то должны делать. Заявка Стокгольма и Хельсинки на членство в НАТО и есть реакция на такое развитие событий. Однако можно ли в действительности думать, что если Швеция и Финляндия не вступят в НАТО, то на них обязательно нападет Россия? Мне кажется, у Москвы сейчас нет стратегических причин для того, чтобы атаковать эти скандинавские страны.
— Как воспринимает перспективу их присоединения к альянсу российская сторона?
— Следует внимательно изучать историю. После окончания холодной войны Россия думала, что НАТО исчезнет одновременно с демонтажем Варшавского договора. Однако страны Восточной Европы призвали НАТО продолжить свое существование и решили присоединиться к альянсу, заявив, что Россия ненадежна. Однако, поскольку президент Ельцин в то время говорил, что основополагающими принципами дальнейшего существования России будут демократия и рыночная экономика, администрация Клинтона в то время посчитала, что конкурировать с Россией — не лучшая идея. В результате был принят Основополагающий акт 1997 года (основной документ НАТО/Россия), который связал Североатлантический Альянс и Москву.
— О чем был этот документ?
— Ключевым в нем было положение о том, что "Россия — не враг". В частности, была создана программа "Партнерство ради мира". Признавая права стран, желающих вступить в НАТО, альянс разработал "дорожные карты" процесса индивидуального участия разных государств в этой программе. В том числе это относилось и к России. Предполагалось, что сроки присоединения России к альянсу будут зависеть от возникновения в ней соответствующих условий. Тогда я как раз вернулся из Москвы с должности посланника нашего посольства на должность заместителя директора Европейского департамента МИДа. И я воочию видел эти процессы и ощущал энтузиазм, который тогда присутствовал в подходах России и восточноевропейских стран. Первоначальная позиция Путина заключалась в том, чтобы, отталкиваясь от этого Основополагающего акта 1997 года, добиться в Европе уважения к России и обеспечения для нее центрального места в структуре европейской безопасности.
Истинное намерение Путина состояло в том, чтобы Россия могла вернуться в центр Европы уважаемой страной.
— Однако НАТО неуклонно расширялось на восток вопреки воле России. Россия была в ярости, когда альянс согласился присоединить к себе Грузию и Украину.
— Да. Украина, геополитически находящаяся между Россией и НАТО, была ключом к восстановлению отношений между ними. Необходимо было добиться нейтралитета Украины без ее вступления в НАТО как моста между альянсом и Москвой и позаботиться о россиянах, живущих в украинском Крыму и на Донбассе. Я убежден, что больше этого России в принципе ничего и нужно было. Однако ни то, ни другое не получилось. И Москва решила добиться этого силовым путем. Здесь она совершила ошибку. Повторюсь: истинное намерение и цель Путина заключались в том, чтобы после того унижения, которое Россия испытала после поражения в холодной войне, ей была бы отведена более достойная ее роль в качестве центрального игрока в Европе. Путин хотел полноценного возвращения в Европу. Но теперь между Россией и Европой вырос новый железный занавес.
— Что вы можете сказать относительно перспектив развития украинского конфликта?
— Я уверен, что Путин хочет прекращения боевых действий как можно скорее. Как долго продлится война, зависит не от Путина, а от Зеленского и стоящих за ним с поставками вооружений США и НАТО. Сейчас меня больше всего волнует вопрос об условиях прекращения этого вооруженного конфликта. Он будет прекращен на условии победы "справедливого дела Украины" или будет просто остановлен как можно быстрее?
— С точки зрения теории борьбы добра со злом на Западе, да и в Японии преобладает представление о том, что "добро — Украина" должно победить, а "зло — Россия" должно быть наказано. Однако если посмотреть на ситуацию внимательнее, можно легко заметить, что в последнее время значительное распространение получает и другая точка зрения. Она заключается в вопросе: "А так ли именно должен закончиться этот конфликт?"
— Конфликт не закончится до тех пор, пока западная сторона не преподнесет Путину определенные "подарки". Если кризис продлится, то ясно, что будет погибать все больше и больше украинцев. "Разве это разумно?" — начинают задавать вопрос на Западе все больше интеллектуалов и общественных деятелей. К ним можно отнести Ноама Хомски (американский философ), Эмманюэля Тодда (французский историк), Генри Киссинджера (бывший госсекретарь США), Джона Миршаймера (известный американский политолог-международник) и других. Рупор американского либерального сообщества, газета The New York Times, в редакционной статье от 19 мая написала: "Решительная победа Украины не может быть реалистичной целью в этом конфликте. Цель США и НАТО иррациональная: они хотят потратить на конфликт как можно больше денег и затянуть его на как можно более долгое время". Согласитесь, что это весьма суровая критика роли Запада в этом кризисе.
— Так что, Западу следует добиваться мира, готовя Путину какие-то "подарки"?
— Сейчас мы находимся в непростой фазе решения уравнения "либо справедливое дело Украины, либо скорейший мир". Следует отметить, что в этом контексте перед трудным выбором "посреди пути" стоят все, в том числе и такой важный игрок, как Соединенные Штаты. Обратите внимание на вот какую деталь: если до мая речь шла о том, чтобы "ни в коем случае не позволить Путину победить", то 13 мая министр обороны США Остин позвонил министру обороны России Сергею Шойгу и предложил "немедленное прекращение огня". Такое "немедленное прекращение огня", судя по всему, предлагается потому, что до определенной степени Путин уже начинает побеждать. Это предложение никак не вписывается в ранее существовавшую формулу "ни в коем случае не дать Путину победить".
— Действительно, я был очень удивлен, когда 31 мая в своей статье в New York Times Байден призвал к "дипломатическому разрешению конфликта".
— Я не думаю, что мир так прост. На Земле много стран, которым не по душе абсолютная и режущая глаз уверенность американских неоконсерваторов в том, что мир должен основываться только на их железобетонных принципах "свободы и демократии". Также во многих государствах людей коробит от американской напористости, которая по существу соседствует с понятием абсолютизма. И таких стран немало — как минимум 80% из государств на планете. Посмотрите: санкции против России ввели 40 стран. А остальные 150 из существующих в мире, хотя и высказывают в отношении Москвы определенную критику, никаких санкций против нее не принимают.
— И в таких обстоятельствах японское правительство объявляет, что премьер-министр Кисида примет участие в саммите НАТО, который состоится в конце июня. Это по существу политика сдерживания с помощью силы, а не диалога.
— Эмманюэль Тодд утверждал в электронной версии газеты Nihon Keizai от 31 мая, что "если украинский ужас стоит прямо перед глазами Европы, то для Японии это далекая и чужая проблема". Да, в том, что касается концепции сдерживания во внешней политике, я считаю, что оно необходимо. Однако сдерживание всегда должно сочетаться с диалогом. Эти два аспекта внешней политики неразделимы, как две стороны медали. Забывать об этом очень опасно.
— В Японии необходимо вести как можно больше дискуссий о важность дипломатии и диалога во внешней политике страны.
— Я не думаю, что мы сможем спасти мир без диалога. Япония многое может сделать для прекращения военного конфликта на Украине. Вот сейчас японское правительство полностью приостановило переговоры о северных территориях с Россией. В этом проявляется в том числе и наша решимость при поддержке Украины. И вот как раз сделав это, Кисида имеет право подсказать Байдену: "Одной только риторики о неизбежной победе справедливости на Украине недостаточно, нужен еще и диалог". Сегодня, когда сами Соединенные Штаты пребывают в растерянности, не является ли эта подсказка долгом Японии по отношению к своему союзнику — Америке?
Кадзухико Того (Kazuhiko Togo) — директор Института мировых исследований Киотского университета Сангё, профессор Сидзуокского университета. Патриарх японской дипломатии. Более 35 лет проработал в МИДе Японии. Долгое время руководил советским/российским направлением ведомства. Закончил службу генеральным директором Европейского департамента. Трижды работал в японских посольствах в СССР/России на руководящих должностях, был послом в Голландии. Автор многих книг: "Русская и японская цивилизации", "Внешняя политика Японии 1945-2009 годы", "Япония в послевоенной Азии", "Построение мер доверия в Восточной Азии" и других.
